Bomond

ПОЧЕМУ РОСТУТ ЦЕНЫ (нашел на одном из форумов) Я Вам сейчас очень просто объясню, почему дома подорожали к зарплате - бензин тут ни при чем. Допустим, мы - я, Вы и Хроноскопист летели на самолете через Тихий океан. В пути мы втроем накушались абсента, надебоширили, отломали дверь от туалета, и нас за это выкинули в море через аварийный выход. По счастью, рядом с местом нашего падения обнаружился маленький безымянный полинезийский остров. Выбравшись на берег, мы посовещались, и решили считать его новым государством под названием Соединенные Штаты Абсента (США). Когда нас выкидывали из самолета, то багажа нам, естественно, не выдали. Поэтому, всех материальных и нематериальных активов у нас - только туалетная дверь, которую Вы таки прихватили с собой. И вообще, несмотря на абсент, Вы у нас оказались самым запасливым - в бумажнике у Вас, совершенно случайно, обнаружилась банкнота в $100. Таким образом, в наших США имеются нефинансовые активы - дверь, и финансовые активы, они же денежная масса - $100. Это все наши сбережения. Поскольку у нас больше вообще ничего нет, то можно сказать и так - у нас есть один материальный актив - дверь, обеспеченный денежной массой в $100. Т.е. наша дверь стоит $100. Немного протрезвев, мы решаем, что надо как-то обустраиваться. Самый быстрый из нас оказался Хроноскопист. Он тут же объявил, что создает банк и готов взять в рост имеющиеся у населения денежные сбережения под 3% годовых - ну не сидится человеку без дела. Вы отдаете ему $100, и он их записывает в блокнот в статью "Пассивы -> Дипазиты". Но я тоже не лаптем щи хлебал - зря я что ли столько времени занимаюсь расследованием экономического мухлежа - я знаю как изъять у Вас и дверь и $100. Я предлагаю Вам взять Ваши $100 в рост под 5% годовых. Вырываю листик из своего блокнота и пишу на нем - "Аблегиция на $100 под 5% годовых". Вы чувствуете, что Вам поперло. Забираете деньги у расстроенного Хроноскописта с дипазита и отдаете их мне в обмен на мою аблегацию. Я беру Ваши $100 и кладу их на дипозит в банк обратно обрадованного Хроноскописта. По хорошему, на этом можно было бы и успокоиться и пойти всем заняться делом - пальму потрясти или за моллюсками понырять, снискать себе хлеб насущный, так сказать. Но Вы ж знаете - я неуемный финансовый гений, такие пустяки как кокосы и устрицы меня не интересуют. Помыкавшись по нашему острову - 50 шагов от южного побережья до северного, и 30 с запада на восток, я придумываю гениальную комбинацию. Я подхожу к Вам и предлагаю на пустом месте заработать еще 1% годовых. Взять в банке Хроноскописта кредит под 4%, и купить у меня еще одну аблигацию под 5%. Вторую аблегацию на $100 я тут же выписываю на блокнотном листике, и машу ею у Вас перед носом. Недолго думая, Вы бежите в банк и берете кредит $100 под залог моей первой аблегации на $100. Они там есть - я их туда положил на дипазит. Вы отдаете мне заемные $100 и прячете вторую аблегацию к себе в бумажник - теперь у Вас есть моих аблегаций на $200. А $100 я кладу в банк - теперь у меня там $200 на дипазите. Хроноскопист аж подпрыгивает от радости - кредитный бизнес попер. Думаете я на этом остановлюсь? Ага, сейчас - я уже выписал Вам третью аблегацию. Бегом в банк за кредитом под залог второй аблегации. Ближе к вечеру, набегавшись по острову с этой сотней баксов и изодрав все листочки из блокнота на аблегации, мы имеем следующую картину. У Вас на $5000 моих аблегаций, а у меня на $5000 дипазитов в банке. Теперь, я чувствую, что пришло время прибрать Вашу дверь к рукам. Я предлагаю купить ее у Вас за $100. Но Вы вредничаете - дверь-то всего одна, и заламываете цену в $1000. Ну, $1000 так $1000 - в конце концов у меня на депозите лежит целых $5000. Я на последнем блокнотном листочке направляю платежное поручение Хроноскописту, перевести $1000 с моего дипазита на Ваш, и забираю Вашу дверь. Если нашу бухгалтерию отдать американскому экономисту с гарварским дипломом, он сообщит нам, что наши США располагают $1000 материальных активов в виде двери, и $10000 финансовых активов в виде аблегаций и дипазитов. Т.е. что стоимость нашего совокупного имущества увеличилась за день в 110 раз. Менее тонкий и образованный человек сказал бы, что мы - три дебила, у нас как была одна дверь и $100, так и осталось, и что только конченные дебилы могли целый день рвать листочки из блокнота, вместо того, чтобы нарвать кокосов. Кто из них прав - решайте сами. Но механизм относительного роста цен на дома именно такой, что в США, что в Японии, что в России.

"Красивая рібацкая история. Рекомендую к прочтению. На озере Глубоком" А. Синельников Заканчивая отпуск минувшего лета, я случайно попал в знаменитые Воротынцы, о которых много слышал как об одном из красивейших и добычливейших рыболовных мест на Северном Донце. Несколько дикая и угрюмая красота воротынцовских сомовьих омутов и коряжистых завалов под нависшими над водой серыми глыбами крутоярья, красота глубокой и обширной, отгороженной от реки редкой грядой огромных скользких камней голавлиной заводи ниже шумного речного переката и широкой лещевой косы за крутым изгибом реки пленили меня, а результаты рыбной ловли в Воротынцах превзошли самые смелые мои надежды. Только за одну темную ночь и ясную утреннюю зорю я выловил там шесть метровых сомов, дюжину крупных голавлей и пару широчайших красавцев-лещей. Понятно, с каким нетерпением ожидал я отпуска предстоящим летом, долгими зимними вечерами еще и еще раз перебирая и проверяя свои рыболовные снасти и мечтая о заветных Воротынцах. Оттрещали лютые декабрьские и январские морозы, отшумели февральские вьюги да метели, растаяли высокие снежные сугробы, сбежали с гор мутные весенние потоки. Вот и долгожданный отпуск, а вот уж и любимые, заветные Воротынцы. Не без волнения, но с верой в несомненный успех расставил я в омутах и заводях свои удочки и закидушки. Но заветные Воротынцы не оправдали на этот раз моих радужных надежд и ожиданий. Горьки и обидны были первые неудачи. Внешне в природе Воротынцев как будто ничего не изменилось: все здесь было таким же, как и год назад. Днем так же, забрызгав листья деревьев золотом сияющих лучей, залив реку теплом и блеском, ярко светило и грело ласковое летнее солнце. В лесу, радуясь теплу и свету, на все лады распевали беззаботные птички, а в дубовой роще, над крутым и высоким яром, громко и упоенно всю ночь напролет разливал свои серебряные трели неугомонный соловей. На широком плесе глубокой реки так же звонко плескались лещи, голавли и язи, а у крутых берегов и отвесных яров, в глубоких омутах и завалах оглушительно бултыхались большие сомы. Казалось, все здесь было на своих обычных местах и нисколько не изменилось. Даже отжившая свой долгий, скрипучий век, подмытая вешней водой, одинокая плакучая ива, склонясь над водой, все еще стояла над темным сомовьим омутом, роняя в него свои тихие слезы. Но рыба совершенно не брала. Только утром следующего дня разглядел я причину своего невезения. Где-то в верховьях реки, на многочисленных ее притоках, прошли обильные дожди, от которых вода в Донце поднялась и помутилась. Это и послужило причиной того, что большие комки выползков, скользкие вьюны и бойкие пескари на крючках моих удочек и закидушек оставались нетронутыми. Напрасно я долго и напряженно всматривался в темноте ночи в белые флажки на кончиках моих удилищ. Напрасно после каждого звонкого всплеска рыбы, затаив дыхание, с волнением вслушивался в ночную тишину. Бамбуковые удилища стояли неподвижно, а подвешенные к ним бронзовые колокольчики не вторили, как бывало, своим мелодичным звоном серебряным трелям соловья и не перекликались на утренней заре с лесной хохотушкой-кукушкой. Попытки вознаградить себя проводкой и нахлыстом с резиновой лодки также не имели успеха. Бесплодными оказались и забросы блесен. - Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! - горестно воскликнул я, наблюдая за тем, как мутная вода подбиралась все выше и выше, заливая песчаные отмели противоположного берега. "Теперь уже не жди у моря погоды. На целую неделю, а то и больше; с рыбалкой на Донце покончено",- подумал я и с чувством утраты чего-то бесконечно дорогого и близкого поспешно стал собираться домой. Уложив и увязав все свое снаряжение, я с трудом вскарабкался на крутой яр и, остановившись над рекой, окинул прощальным взором ставшие дорогими обжитые мною любимые места и, тяжело вздохнув, пошел по узкой тропе к железнодорожной станции. Вскоре небо заволокло черными, грозовыми тучами, где-то за лесом послышались густые раскаты грома. "Что же все-таки мне делать, куда деваться? Где и как провести эту злополучную неделю?" - думал я по дороге. Я плохо следил за извилистой лесной тропинкой и не заметил, как сбился с пути. Хотя дождь и прошел стороною, но в лесу потемнело, и я не сразу заметил свою ошибку. Увидев же перед собой лежащую поперек тропы большую полусгнившую колодину, я остановился как вкопанный. "Странно,- подумал я,- откуда она взялась? Еще вчера ее здесь не было". Но, оглядевшись кругом, я скоро обнаружил свою ошибку. - Сбился с дороги! - с чувством досады воскликнул я и уже хотел повернуть назад, как вдруг заметил идущего ко мне незнакомого человека. Это был старик-рыболов. На левом плече он нес складные удочки, увязанные вместе с коротким веслом и широким подсаком, а в правой руке, откинувшись всем корпусом влево,- большую и, повидимому, очень тяжелую корзину. За плечами у него была сложенная пакетом резиновая лодка. - Здравствуйте! - воскликнул старик, опуская на землю корзину и махая в воздухе затекшими пальцами правой руки. По его полному лицу струился пот. - Фу-уу! - выдохнул он, присаживаясь на край колодины и снимая с головы широкополую шляпу. "Чего это он так упарился?" - ответив на приветствие старика и косясь на его корзину, подумал я. - Присаживайтесь, в ногах правды нет,- вытерев вспотевшее лицо и щуря в улыбке близорукие глаза, сказал старик. Я присел на колодину и опять невольно поглядел на его корзину: она вздрогнула, закачалась и, вдруг подпрыгнув, с шумом опрокинулась набок. Из нее, разбрасывая траву, один за другим вывалились четыре огромных линя и, топорща темные плавники, судорожно забились на земле. Сверху на них посыпались крупные, уснувшие окуни. Старик бросился к корзине. - Ай-я-яй, чего наделали поросята! - воскликнул он, укладывая рыбу в корзину.- Живучи же эти лини. Другие прикалывают живую рыбу, а я, знаете, не могу. Не могу,- добавил он, возвращаясь на место и устанавливая корзину меж ног. Может быть, в другое, более счастливое, время, когда и в моей корзине теснились согнутые пополам большие сомы, крупные голавли, язи и лещи, эти лини не произвели бы на меня такого впечатления, но теперь они буквально ошеломили меня. Особенно один из них, тот, что первым вывалился из корзины. Это был линь-великан не менее аршина в длину и толстый, как поросенок. - В каком же месте вы наловили таких красавцев? - спросил я счастливого рыболова. - В Глубоком,- улыбаясь, ответил старик.- В Глубоком, где же еще? "Он считает меня ничего не смыслящим новичком, разъясняя мне, что крупная рыба ловится в глубоких местах,- обиженно подумал я.- Вот народец пошел, наловил рыбы и думает, что он всему свету голова". - Знаю, что не в мелком, но меня интересует, где именно, в каком месте? - переспросил я его. - Тысяча извинений! - уловив в моем голосе нотку обиды, воскликнул старик.- Я не точно выразился, я хотел сказать на озере Глубоком, думал, что вы знаете... Извините, пожалуйста... "На Глубоком, на озере Глубоком",- мысленно повторял я слова старика, почти не слушая его извинений. Мне вспомнились восторженные рассказы одного моего друга о необыкновенной красоте и сказочном рыбном богатстве озера Глубокого. Он настойчиво звал меня туда, гарантируя баснословный улов крупной рыбы. Но мой друг - спиннингист, он охотился на Глубоком за щуками, которых привозил десятками. Я же до щук не большой охотник, поэтому и не соблазнялся его "гарантиями". Другое дело - лини. Это те же лещи и сазаны, из-за таких красавцев стоило побывать на Глубоком. Кроме того, надо же было мне где-то скоротать эту неделю. Расспросив старика, как добраться до озера и в каких местах ловить линей, я поблагодарил его и собрался уходить, но он остановил меня: - Покажите мне ваших червей. Осмотрев и для чего-то понюхав моих червей, он с сомнением пожал плечами и отрицательно покачал головой: - Анисовыми каплями сдобрены. Он достал из рюкзака и протянул мне банку с красными пахучими червями. Я сердечно поблагодарил старика за его дружеские советы и, узнав его имя, отчество, фамилию и домашний адрес, распростился с ним, и мы пошли каждый своей дорогой: Андрей Саввич Пастеров (так звали моего нового знакомого) - на станцию, а я - на озеро Глубокое, за линями. Когда я подошел к Глубокому, погода стала проясняться, грозовые тучи ушли в низовья Донца, а по небу теперь плыли легкие белые облака. Озеро покоилось в большой окруженной лесом котловине в форме гигантского полумесяца. Защищая его от знойного дыхания восточных ветров, образуя на покатых склонах берегов высокую зеленую стену, глядясь в озеро, как в хрустальное зеркало, вокруг него толпились огромные прибрежные дубы, тополи и ольхи. У подножия склонов озеро опоясывали густые лозы, и в самой воде виднелась широкая темная полоса куги, осоки и камышей. На зеркальной глади изумительно прозрачной воды лежали чудесные, живые кружева из прелестных непахнущих цветов желтых кувшинок и белоснежных водяных лилий. Далекое и бесконечно глубокое синее небо, плывущие в его просторах легкие перистые облака, опрокинутые зелеными вершинами вниз огромные деревья, низкие лозы, осока, куга и камыши, росшие на противоположном берегу,- все это, сохраняя натуральные размеры, естественные цвета, нежные тона и нежнейшие, едва уловимые, оттенки, но теряя межи и грани, тонуло в прозрачной глубине озера. Все там слилось и смешалось в одно чудесно целое, и очарованный взор бессилен был различить, где кончается берег и начинается водная гладь. Однообразное, монотонное пение наивно простеньких, сереньких обитательниц камышовых зарослей - камышанок - не только не нарушало, а, наоборот, усиливало впечатление царивших над озером тишины и покоя. Но озеро жило деятельной и полнокровной жизнью. Жизнь в самом озере и над ним кипела, как в муравейнике, не прекращаясь ни на одну минуту. Иссиня черная, острокрылая ласточка, будто резвясь и играя, коснулась белым брюшком зеркальной глади плеса и, еле слышно щелкнув коротеньким клювом, стрелою взмыла ввысь - и на одного кровопийцу-комара над озером стало меньше. Над пышными "лебедиными" цветами лилий, притрагиваясь лапками к их нежным желтым сердечкам и в то же мгновение взлетая над ними, трепеща прозрачными, сухо потрескивающими крылышками и подергиваясь узенькими продолговатыми тельцами, носились фиолетовые стрекозы. Кружились хороводы больших пестрых бабочек и крошечных белых мотыльков. У поверхности воды, сверкая бисером чешуи, играли сотни маленьких красноперок, плотичек, уклеек. И стоило только оплошавшему в вихре воздушного вальса мотыльку коснуться воды, как к нему устремлялись сотни рыбешек и мотылек бесследно исчезал во рту самой резвой и проворной из них. Остальные, не теряя надежды полакомиться хоть крылышком мотылька, все еще суетились, сновали кругом, заглядывая друг дружке в рот, а из-под листьев кувшинок за ними уже наблюдала хищная щука. Раздался гулкий удар. И вместе с фонтаном брызг искрящимся фейерверком взлетели в воздух обезумевшие от страха мелкие рыбешки. Серебряным дождем, с легким звоном посыпались они обратно в воду и мгновенно исчезли в тени водорослей. - Пи-пи-пи,- пронзительно запищал, сорвавшись со сломанной камышинки, синий зимородок. Он коснулся воды, и в его длинном клюве затрепетала малюсенькая рыбешка. - Клок-клок-клок,- несколько раз подряд раздалось среди кувшинок, и на спокойной глади воды возникли и тут же исчезли водяные бугорки. Это подводный, полосатый "тигр" - прожорливый окунь - по-разбойничьи, снизу, из темных водорослей, напал на резвящихся плотичек. - Ках-ках-ках! - тревожно закричала где-то дикая утка. Это "львица" подводных джунглей - полупудовая щука - слишком-близко проплыла возле крохотных деток крякухи. - Кр-р-р-р,- раздался резкий, предостерегающий крик лысухи. Над озером, широко распластав могучие крылья и зорко всматриваясь в редкие заросли осоки, бесшумно пролетел ястреб. Птицы, птички и всякие насекомые над водою, рыбы различных пород и величины, ужи, лягушки, жуки-плавунцы, улитки и водяные блошки в воде - все это жило, двигалось, суетилось, спешило, высматривало, подстерегало, нападало, преследовало и кормилось или укрывалось, спасалось и удирало от преследования. Только линей - виновников моего знакомства с Глубоким - не было видно. Любители илистого дна копуны-лини не показывались в верхних слоях воды, но то и дело вздрагивающие верхушки куги и осоки свидетельствовали о том, что и эти подводные "свинки" не дремлют, а вышли на кормежку и торопливо обирают со стеблей осоки прилепившихся к ним личинок стрекоз и "метелицы". - Пора,- встрепенулся я, отрываясь от созерцания жизни Глубокого. Накачав лодку, я спустил ее на воду и, уложив в нее все свои вещи, оттолкнулся веслом от берега. Доплыв до того места, где в озеро впадал маленький журчащий ручей, я остановился и осмотрелся. - Кр-р-р-р,- снова предостерегающе закричала лысуха. На этот раз я не обнаружил в воздухе пернатого хищника, по-видимому, я сам явился причиной беспокойства лысухи. Недалеко от ручья, в редких зарослях куги, я заметил большое "окно", затянутое сплошным покровом ряски. Не въезжая в самое "окно", я измерил глубину озера и, подвязав поплавки, поставил в "окно" три удочки. Раздвинутая кончиками удилищ, ряска тут же сомкнулась вокруг поплавков. Будучи любителем проточных вод, я с каким-то странным чувством неудовлетворенности, недоумения и недоверия посматривал на поплавки, торчащие из зеленого "поля" ряски. "Неужели здесь может взять такая рыба",- вспоминая линей Андрея Саввича, с сомнением подумал я. Вдруг средний поплавок слегка вздрогнул и, увлекая за собой сомкнувшуюся вокруг него и облепившую его ряску, медленно поплыл в сторону. Резкое, привычное движение кисти правой руки и... о, радость! На крючке забилась какая-то сильная рыба. После упорного минутного сопротивления в глубине рыба, разметав ряску, с шумом всплыла на поверхность и, задохнувшись воздухом, беспомощно повисла на натянутой лесе. Перебросить удилище из правой в левую руку и подхватить добычу в широкий подсак было делом нескольких секунд. В подсаке бился линь. Не такой, как у Андрея Саввича, но все же линь. Первый линь, пойманный мною на удочку за несколько десятков лет рыболовной практики. - Линь, линь,- шептал я в восторге, устанавливая удочку "а прежнее место. "Если так пойдет и дальше, то мне не донести улова",- радостно подумал я. Но я выкурил не одну папиросу, прежде чем заметил, что зашевелился поплавок моей средней удочки. Сжимая комель удилища, я ждал потяжки. Секунды казались мне часами. - Тяни! Да тяни же! - шептал я, чувствуя дрожь в коленях.- Поведи хоть немного. Но рыба не вела и не тянула. Поплавок покачивался, вздрагивал, приплясывал, но с места не двигался. Я не знал, что мне делать. - Тяни, разве ты не видишь, что насадку теребит какая-то мелочь,- шептал мне кто-то на ухо. - Нет, нет! Не тяни, не торопись. Это крупная рыба, и она непременно потянет,- шептал другой. Я не выдержал и дернул удилище. Оно круто согнулось, и леса натянулась как струна. Создалось впечатление, что крючок зацепился. Но в следующее мгновение последовал сильный рывок в сторону, и леса, подброшенная выпрямившимся удилищем, со свистом вылетела из воды. Перехватив ее в воздухе левой рукой и взглянув на крючок, я едва не вскрикнул от изумления: на крючке висел большой рыбий глаз. Несколько секунд я, ничего не понимая, пялил глаза на свой необычайный трофей. Такого необыкновенного случая еще никогда не было в моей рыболовной практике. Судя по величине глаза, можно догадаться, какой это был великан. Он, наверное, был больше того, что я видел у Андрея Саввича. И стоило забираться в такую даль, чтобы уродовать рыбу - вырвать у нее глаз. - Дернула же меня нелегкая поторопиться,- вздыхал я, проклиная свое нетерпение. Вдруг ряска в середине "окна" раздалась в стороны, и на поверхность всплыл и ошалело закружился на месте огромный золотистый карась. Бросив удочку, я схватил подсак и, перегнувшись через борт лодки, пытался дотянуться до карася, но не достал. - Уйдет, уйдет! - бросая подсак и вооружаясь веслом, шептал я в отчаянии. Но карась не ушел. Он, как заводной игрушечный автомобиль, кружился на одном месте, и я благополучно вместе с ворохом ряски подхватил его в свой широкий подсак. Что это был за карась! Что за великан! Что за красавец! Только с левой стороны вместо глаза у него зияла пустая глазная впадина. Втянув садок в лодку, я хотел посадить в него свой редкостный трофей, но верхнее алюминиевое кольцо садка, до двадцати пяти сантиметров в диаметре, оказалось слишком мало для этого. Пришлось его сплюснуть с боков, но и после этого я с трудом просунул в садок карася. Удочки мои в беспорядке лежали на воде (не до них мне было). Два поплавка стояли неподвижно, но третьего я нигде не видел. Поставив лодку на прежнее место и разбирая удочки, я почувствовал резкий рывок на той, что была брошена в воду с карасевым глазом на крючке. После непродолжительной, но упорной борьбы я извлек на поверхность и подсачил большого окуня. - Час от часу не легче! - удивленно воскликнул я. Окунь взял на глаз злополучного карася и так заглотал крючок, что мне пришлось отрезать несколько сантиметров лесы. После этого удивительного случая рыба долго не брала. "Надо переехать в другое место, распугал я здесь рыбу",- решил я, вспомнив наставления Андрея Саввича. На новом месте я не успел размотать вторую удочку, как поплавок первой вздрогнул и, наклонившись, быстро заскользил в сторону и вниз под воду. После подсечки рыба шарахнулась вбок, пытаясь добраться до зарослей осоки, но, остановленная звенящей лесой, упруго заходила на кругах. Это был крупный окунь. Окуни брали один за другим, и мне пришлось действовать только одной удочкой. После десятка крупных окуней насадку "на ходу" стали хватать небольшие окуньки. "Здесь мне линя не дождаться. Ему не успеть за этими обжорами",- подумал я и опять переменил место. На новом месте поплавки долго стояли неподвижно. "Если линь долго не берет, подергайте удочками, как при зимнем блеснении",- опять вспомнил я наставления Пастерова. Подергал одну за другой все три удочки. Едва я поставил на место последнюю, как поплавок ее покачнулся и медленно поплыл к зарослям осоки. Дернув удилищем вверх и в сторону, я ощутил такой рывок, что чуть не выронил удочку. Взбудоражив все "окно", силясь оборвать лесу, линь яростно заметался на крючке, но полумиллиметровый сатурн выдержал. Всплыв на поверхность, линь угодил в мой подсак. - Хороша рыбка,- восхищался я, любуясь линем.- В ней будет не меньше трех килограммов,- определил я, взвешивая тяжелую рыбу на вытянутой руке. "Хватит на сегодня. Надо засветло собрать сухих дров для костра и приготовить место для ночлега",- решил я и, смотав удочки, поплыл к ручью... Когда очертания деревьев потонули во мраке ночи, у журчащего ручья, бросая на кусты кроваво-красные отблески яркого пламени и поднимая к небу столб седого дыма, весело потрескивал мой костер, над которым, распространяя аппетитный запах окуневой ухи, висел солдатский котелок... Благоразумный читатель, читая эти строки, наверно, удивленно пожмет плечами и скажет: - Не понимаю, что за охота человеку сидеть в одиночестве в этой медвежьей глуши? Но я не был одинок. От ручья к костру, медленно переставляя передние лапки с растопыренными пальцами и смешно, до отказа, вытягивая задние, выпучив на огонь глаза, приближалась большая серая лягушка. За нею показалась другая, потом третья, скоро их набралось не менее десятка. Расположившись у огня, как это делают волки, полукругом, они, словно завороженные, глядели на колеблющееся пламя костра. Время от времени, как бы желая убедиться в том, что перед ними не мираж, а живая действительность, они забавно царапали себе глаза передними лапками и, поморгав веками, снова с любопытством смотрели на огонь. Помешивая в котелке, я вдруг заметил одну квакушку на ветке небольшого росшего поблизости деревца. Ветка простиралась до самого костра. С ловкостью обезьяны, словно поставив перед собой задачу - заглянуть с ветки в мой котелок и узнать, что в нем варится, цепляясь лапками за шершавую кору деревца, лягушка медленно продвигалась вперед. Вскоре она оказалась над костром и над котелком. По-видимому, дым попал ей в глаза, она оторвала от ветки лапку и потянулась ею к глазам. Я едва успел закрыть котелок, как лягушка сорвалась с ветки и плюхнулась прямо в огонь. В следующее мгновение она, будто выброшенная стальной пружиной, взвилась над костром и огромными скачками попрыгала к ручью. Остальные тоже бросились в паническое бегство и больше к костру не приближались. Проснулся я рано. Было еще совсем темно, где-то за лесом освещая верхушки деревьев, вспыхивали ослепительные молнии. Оттуда доносились громовые раскаты. "Опять непогода",- ежась от утренней свежести, подумал я, но горевать по этому поводу не стал. Резиновая лодка являлась, надежной защитой от дождя. Но я, впрочем, и не думал прятаться от него, сел в лодку и поплыл за ручей. Молнии вспыхивали ближе, и раскаты грома стали слышнее Над озером с криком пролетел одинокий селезень, вслед за ним со свистом пронеслась стайка куличков. Из редких зарослей куги сорвалась пара чирков-трескунков и, описав в воздухе полукруг, скрылась за лесом. Верхушки деревьев закачались; зашумели, зашептались затрепетавшие листья. Середина широкого плеса подернулась мелкой рябью. Вскоре на озеро упали с неба первые редкие, но крупные и тяжелые капли дождя. Остановился я недалеко от ручья, в редких сплошь затянутых ряской зарослях куги. Как я и предполагал, поплавки моих удочек то и дело быстро скользили в сторону и вниз - под воду. Крупные окуни один за другим переселялись из озера в мой садок, но лини не брали. "Ничего,- успокаивал я себя.- Рано или поздно, а поймаю я линя-великана. Не миновать ему моего садка". Дождь прошел стороною, захватив Глубокое только краем. Погода снова стала проясняться. Интенсивный клев окуней прекратился. Я уже намеревался перебраться в другое место, как вдруг в осоке послышалось негромкое. - Ках! Ках! - Пи-пи-пи,- раздалось в ответ. Я замер. - Ках! Ках! - Пи-пи-пи,- прозвучало совсем рядом. "Утка с утятами",- подумал я. - Ка-ках-ках,- закричала утка и, выскочив из зарослей осоки, купаясь и брызгаясь водой, закружилась на месте. Вслед за нею из осоки, махая коротенькими, неоперенными крылышками, также купаясь, брызгаясь водой и ныряя, выпорхнула целая дюжина крошечных утят. Забыв о линях-великанах, я невольно залюбовался ими. Они были прелестны - эти проворные, пушистые комочки. Вдруг утка перестала купаться и кружиться и молча уставилась на меня одним глазом. По какой-то молчаливой команде утята мигом прекратили свою возню и замерли в ожидании. Я сидел, затаив дыхание. Утка долго присматривалась ко мне, словно соображая, что это перед нею. Я невольно едва заметно улыбнулся. - Ка-а-а-х! - тревожно крикнула утка-мать. - Фр-р-р-р-р,- зашумела вода, и послушные дети-утята мгновенно исчезли в осоке. Утка, не прекращая наблюдения за мною, медленно поплыла вслед за утятами. - Ках! Ках! - снова донеслось из осоки. - Пи-пи,- прозвучало в ответ. Затем послышалось шуршание, и все стихло. Прошло не менее часа, а поплавки моих удочек стояли неподвижно. Наблюдая за ними, я уловил в воздухе какие-то странные звуки. - Тр-р-р-р; чш-ш-ш; тр-р-р,- слышалось то в одном, то в другом месте. "Что бы это значило?" - озираясь вокруг, подумал я. Вдруг у самого борта лодки оглушительно бултыхнулась какая-то большая рыба. Росшая поблизости куга заколебалась, и в воздухе снова прозвучало - Тр-р-р. "Что же это такое?" - недоумевал я. - Чш-ш-ш, - прозвучало дальше. - Тр-р-р,- послышалось сзади. Серия могучих всплесков оглушила меня. Я буквально не успевал поворачиваться. Сильная рыба била вокруг моей лодки то впереди, то сбоку, то сзади. Вдруг она выскочила из воды и, упав плашмя на листья лилий, на секунду задержалась на поверхности, и я разглядел лоснящееся тело огромного линя. "Вот он линь-великан. Вот он долгожданный и желанный. Но возьмет ли он на удочку?" - невольно поддаваясь волнению, подумал я, наблюдая за этим необыкновенным зрелищем. - Их тут, наверно, целое стадо,- прошептал я, наблюдая бешеную рыбью пляску. Но вскоре я убедился, что линь был один. За ним легко было проследить. Его "карусели" обозначались вздрагивающими стеблями куги и осоки, колеблющейся ряской, шевелящимися и ныряющими листьями кувшинок и лилий и частыми могучими всплесками. Чего только он не делал! Несколько раз разбрасывая ряску и поплавки моих удочек, он вылетал из воды, и я видел его отливающее бронзой аршинное тело. Руки и ноги у меня дрожали, сердце билось учащенно и тревожно. "Неужели он не возьмет?" - мучительно думал я. Вдруг вся эта чехарда внезапно прекратилась. Наступила мертвая тишина. Напряжение мое возросло до предела. Если бы из зарослей камыша показалась голова тигра, она вряд ли произвела бы на меня большее впечатление, чем слабо вздрогнувший и слегка закачавшийся поплавок моей средней удочки. Мороз пробежал у меня по спине, сердце рванулось куда-то вверх и упало. Стиснув зубы, я до боли в суставах пальцев зажал в руке удилище и застыл как изваяние в ожидании потяжки. Но поплавок, наклонившись под углом в сорок пять градусов, остановился и остался неподвижен Секунды казались мне вечностью. "Что делать? Подсекать? Ждать? - мучительно думал я, сжимая в руке удилище.- Подсекать еще рано, пусть он потянет. А вдруг он бросит насадку? Ну, потяни... Поведи хоть немного, хоть чуточку",- мысленно шептал я, не зная, на что мне решиться. Но опасение, что линь выплюнет насадку, придало мне решимость: я с силой дернул удилище вверх. Какое-то мгновение мне казалось, что крючок зацепился закорягу. Но в следующую секунду на конце натянутой лесы что-то шевельнулось. Рванув в сторону так, что треснуло и раскололось вдоль удилище, но не оборвав лесу, линь ошалело заметался на широких кругах, круша и ломая все, что попадалось ему на пути. Стебли куги и осоки валились на воду словно подкошенные, комки ряски летели во все стороны, забрызгивали мне лицо и ослепляли глаза. Несколько раз линь выбрасывался в воздух и, поднимая каскады брызг, с шумом бултыхался в воду. Лилии и кувшинки метались из стороны в сторону, исчезали под водой, всплывали на поверхность и опять ныряли в воду. Я изо всех сил обеими руками держал треснувшее удилище в вертикальном положении, не давая линю возможности вытянуть лесу в одну линию с удилищем. Сколько времени это продолжалось, я не знаю. Страх за прочность снасти леденил мою душу. - Оборвет. Оборвет,- шептал я,- Не выдержит леса. Наконец, линь уходился и вскоре всплыл на поверхность. Горячась и волнуясь, стремясь поскорее подсачить редкую добычу, я впопыхах толкнул линя в нос ободком подсака, и он, встрепенувшись, снова зарылся в воду. - Ушел! - воскликнул я в отчаянии. Но линь не ушел. Через несколько секунд он, огромный и толстый, но совершенно обессиленный, снова всплыл на поверхность. Продолжать рыбалку не было никакого смысла. Рыбы было столько, что надо было серьезно позаботиться о ее доставке домой. Первый мой улов в озере Глубоком доходил до тридцати килограммов. До того, как установилась хорошая погода, а мутные дождевые потоки, загрязнившие Донец, схлынули вниз к далекому морю, я осуществил еще две вылазки на это поистине чудесное озеро и не одного линя-великана подстерег под зеленым покровом спасительной ряски. Но, сидя на лодке в зарослях осоки, я невольно мечтал о широких и вольных речных просторах, о глубоких омутах, обширных заводях и косах, о сомах, голавлях и лещах. Настал день, когда меня снова неудержимо и властно потянуло на обжитые мною родные места, к высоким и крутым берегам заветных Воротынцев. "Прощай, чудесное озеро! До следующей непогоды!.."

В то далекое зимнее утро мама сказала мне: -Сынок, как ты относишься к тому, штобы паучаствовать в городских соревнованиях лыжников в возрастной катигории от семи до девяти лет? - Положительно, - ответил я маме. -Тем более лыжы у меня есть. Как раз за пару дней до этава мне купили замичательные деревянные лыжы. Красные. Название не вспомню сийчас, но точно помню, што на них был изображон Волк из мультфильма про Ну погоди. Отец сделал мне на них крепления из резинок, штобы можно было катаца прямо в валенках и смазал спицыальной мазью, которая была похожа на шоколадный батончик. Я даже попробовал откусить кусочек, но вкус у мази оказался сафсем не шакаладный, а горький-пригорький с отвратитильным еловым привкусом. «Гавно а не мазь»- подумал я, а сам улыбнулся и сказал: - Отличная мазь, папа! - Скользить будут, што твой песдетс – сказал отец и залихвацки подмигнул мне правым глазом. В тот же день чюдесные лыжы были опробованы во дворе и висьма успешно. Правда я пару рас лофко наибнулся, но это ж хуйня, не больно падать сафсем, в пехоре-то. Зато сразу видно- скользят. Паэтому к перспективе паучаствовать в гарадских соревнованиях я относя с энтузиазмом. - Мама, я же их всех там парву, как стаю прамакашек- сказал я маме.- У меня же к лыжам талантище. - Ах ты мой скромняшка- умилялась мама. В общем к двинадцати часам мы уже были в гарадском парке культуры, где всех жилающих потягаца в лыжном спорте записывали в спицыальную титрадку и выдавали тряпошный номер, каторый надо было привязывать по бокам виревочками. Мне дастался номер двацать один. - Двацать один- мы пабедим!- сымпровизировала на ходу мама. - Двацать один- говна поедим!- весело атазвался чей-то чужой родитель. Я пагразил ему лыжной палкой: иш ты, шутник какой выискался. Щас типо ничаяно ткну палкой в глаз- будеш знать, говноед хуев. Рядом гатовились к забегу другие рибята. У бальшинства из них лыжы были не диривянные, а дешовые- пластикавые. И без волка. Зато с надписью «Fisher» на англицком языке. - Фишер, это в преводе рыбак,- сказала мне мама. - Какие же придурки эти мальчишки- сказал я.- Зачем им рыбацкие лыжы? Мы ж не на рыбалку сабрались, а на гонку. А поодивались –то как, фраера: адни ширстяные костюмы, какие-то сафсем несирьезные ботинки, каторые к лыжам пристегиваюца, да шапочки с неприличным названием «петушки». Разве они не видят, што зима на дваре? Холодно ведь до опиздинения. Рыбаки, бля. Модники нахуй. То ли дело я: на ногах – штаны-комбез, туловище надежно защищино от морозов и ветров пехорой, на галаве- кроличья шапка на ризиночке, на руках – михавые рукавицы (тоже на резинке, штоб не проебал). Ну и валенки канешно. Я ж не рыбак. Я нармальный. Все канкуренты ахуеть как сасредоточенно надрачивали сваи лыжы своими мазями-шакалатками и косились на миня, а те кто стоял подальше, тыкали в маю сторону пальцами и хихикали. «Смейтесь, смейтесь, рыбаки ебаные»- подумал я- «Хорошо ебется тот, кто ебется последним» - и попытался самастаятильно завязать номерок. Этот номер у меня не прошол, пришлось задействовать маму. Наконец появился толстый мужык с пистолетом. - Ща он подстрелит хохотунов сраных, - абрадовался я, но мужык ни в каво стрилять не стал, а выстраил всех участникав, включая миня вдоль нарисованной красной краской полоски и сказал: - Объявляется забег на трикилометра среди участникав от семи до девяти лет. Старт- после сигнального выстрела. На старт, внимание, марш!- и выстрелил в небо. Все рыбаки ломанулись впиред. Я же немношко протупил и оказался позади всех. «Ничиво»- падумал я-«Сейчас они посдыхают и замерзнут и я их всех сделаю»- и прибавил хода. Но рыбаки все никак не сдыхали, а все дальше и дальше удалялись от меня - Лыжню! лыжню!- яросно кричали они. Зато внезапно сдох я. В пехоре мне вдрук стало очень жарко, голова тоже вспотела, хотя на улице был зверский мороз, а валенки пастаянно выскальзывали из резинок. Вскоре я потерял из виду паследнего из рыбаков. «Иш ты, какие шустрые»- подумал я- «ничиво, скоро сдохнете»- и попытался прибавить скорости, но тут у миня вдруг сбилось дыхание и закалоло в боку. Я остановился и стал ждать, кагда придет второе дыхание. Второе не приходило, оставалось первое. Хуевое такое первое. Постояв немного для приличия я потихоньку попиздовал дальше. Хули стоять-то. Тем более, пока я стаял, то изрядно замерс, а стикающиий с ебла пот застыл на шапке мелкими сасульками. Пройдя еще метров сто я абнаружыл развилку. Куда идти налево, или направо я не знал и попиздошил налево. Я всегда, если чо, хожу налево. Иду значит ниторопливо так, жду когда впереди покажеца первый сдохнуфший рыбак. Хуюшки! Съебались падлы. «Ну и хуй с вами, идиеты»- думаю. -«Зато так здоровски, как я, никто из вас Гитлера из пластилина не слепит. И к математике у меня способности есть. А бегать на сраных лыжах бальшова ума не надо. Беги себе и беги. Тут мне вдруг приперло посрать. А посрать на лыжах ой как непросто. Тем более, кагда ты в комбезе. У нас один мальчик со смишной фамилией Рокахулин попытался как-то в таком камбезе поссать. Результат получился плачевный- нассал себе в лицо. С тех пор мы с ним больше не дружили, с обоссаным-то. Он обижался, даже плакал, а мы шутили над ним. «Это слезы»- спросим- «или саки?». Такая вот петрушка. А представляете как в этом комбезе среца? В общем пришлось мне снять пехору, стянуть этот ебаный комбез и сесть срать прямо на лыжню. Получилось все ахуеть как нелофко- я насрал себе на лыжы. К тому же бумашку для подтирания жоппы мама мне положыть в карман не догадалась. Так что вытирал я жоппу снегом. Очень неприятно вытирать жоппу снегом- такое ащущение, как будто тебя начинает ебать снигавик. Или снежный челавек какой. Нет сынок, это фантастика. Пока я срал, на развилке вдрук появился мужык в блистящем спорткастюме, спицыальных ачках и на лыжах. Если б я хуячил на такой скорости, я давно бы низложыл всех рыбаков к ебеням. - Лыжню, блядь!- заорал мужык. Я, как был, с голой жопой, попробовал спрыгнуть с лыжни, но запутался в штанах и рухнул на бок. Гавно соскользнуло с лыж и угодило в лыжню. Мужык сваими беласнежными лыжами как въедет в гавно! - Ах ты засранец мелкий!- кричит.- Уебыш бля! Ты чо вабще делаеш на взрослой трассе? Пиздуй атсюда!- и пребольно ткнул миня в голую жопу лыжнай палкой, а патом почесал дальше. А я ему вслед кинул гавняный снежок, каторым вытирал жопу. Попал. Сам же атчистил снегом лыжы от гавна, натянул штаны и пехору и попиздил дальше. Чириз несколько минут я напаролся на ище одну развилку. Свирнул налево, кудаж еще. Хуячу значит, хуячу, вдуг бац! Что я вижу! Финиш, бля! Толстый мужык, мама, родители придурашных рыбаков. Ура! А сзади кто-то пыхтит. Абернулся- а это один из рыбакоф меня настигает, самый шустрый каторый. «Ну уш хуй»-думаю, да как вьебу вперед. Сам ат сибя такой прыти не ажидал. И втарое дыхание аткуда-то появилось. Вобщем не дагнал миня рыбак. Я опиридил ево на адин метр. -Ур-ра-а!- закричала мама- Двацать один- мы победим! - Надо жэ, на деревяшках и -первый.- удивился толстый мужык. – Да еще и в валенках. Кстати, от кого это так гавном несет? - Не ебет, -гаварю, - давайте свой приз ебучий и я пашол.- А то скушно с вами, лошками, саревнаваться. Пиздуйте лучше на рыбалку, может хоть там у вас чево палучица. - Что-то я не припомню, что-бы он миня абганял,– сказал тот мальчик который так и не смог миня дагнать и палучил пачетное втарое место.- Срезал! Он срезал! Я ничиво не стал ему гаварить, а просто, как бы ничаянно ткнул его палкой в пах, ат чево он лофко слажился, как складной ножык «Белка» и притих, а сам пашол к толстому за призом. Приз был гавеным- шахматы. «На хуя мне эти ебаные шахматы?»- падумал я- «У меня уже дома есть одни, сафсем еще не старые», но шахматы взял, а, впослетствии падарил их адному лошку на день ражденья. Так же на мае имя выписали грамату, типа чемпиен и все такое. Патом я ее повесил на стене, где ана висела до самого дисятова класса. - Как я их фсех!- гордо сказал я маме. - Я знала, што ты пабедишь сынок. Ты же у меня самый-самый.- ответила мама. Я взвалил на плечи лыжы, мы взялись за руки и попиздили дамой. Позади группа рыбаков пыталась што-то доказать толстому мужику, но нам на них было насрать. Хуй бы я им што отдал, пидарасам. Пускай сначала на лыжах катаца научаца как следует. Так громко и долго я ещё никогда не ржал !!! Всем читать)))) Тема на форуме: Не выспалась!!! Муж возит пяткой по простыне всегда когда лежит, пока не уснёт крепко. Так раздражает, особенно когда уснуть трудно мне, тут еще он шаркает. Почти привыкла уже. Очень его люблю, но иногда завожусь. Особенно сегодня ночью. Крик души ))) Какие у Ваших мужей мелкие недостатки которые время от времени раздражают? Ответы: Хватание за соски, когда я снимаю лифчик. Так достало, иногда просто взрываюсь, "как триста тонн тротила" мой супруг тоже сучит ногами. Во сне. Просыпаемся, простынь задирается и скатывается на уровень коленок. Додумалась прикалывать ее концы булавками. Он так сучит , что булавки растегиваются. Потом уже напокупала простыней с резинкой, так и те умудряется засучить. Я не ругаюсь, со временем прывыкла. В детстве, до 12 лет спал на дивание с клопами, такая нищета была у его родителей. Раздражает, то что если что-то открыл (шкаф к примеру) то стопудово не закроет. Так и стоит распахнутый, а муж в упор не видит. Если еду не доест - ставит тарелки в раковину прям с остатками пищи, когда посуду мою - ковыряюсь в этом( А мой пердит в моем присутствии... крутит соски как будто радио настраивает, больно ! и думает что если сунет мне холодную руку между ног и нажмёт посильнее пальцами - то я схвачу многочисленные оргазмы Постоянно прижимает меня к стене во сне, мне негде спать!!! А мой ссыт на меня во сне. "Золотой дождь" говорит а мой ковыряется в носу, еле отучила его это делать во время еды А мой съедает все, что наковырял. Мой ковыряется во сне пальцем в поппе .у меня причем. вот блин ..постоянно тоже норовит мне засунуть в задницу палец. У меня конечно тоже поно недостатков таких. Например когда дома обедаем, я всегда закидываю под столом ногу на ногу и всем мешаю. Ну и наверное много чего такого А мой не уснет, если не положит свою руку, а точнее пальцы мне промеж ног, да так чтобы клитора касались, бесит прям не могу((((((((!!!!!!!!!!!! А у меня громко цокает во сне как лошадь в узде, причем долго так, я уже и воду ставила рядом, чтобы остановить этот приступ цоконья, БЕСПОЛЕЗНО! Проснусь и смотрю как он со смаком начинает это делать...а саму бесит! Закрывается в ванной чтоб ногти постричь, эстет, а потом по ванной валяются его обрубки. А я всё время пытаюсь найти у него какие то прыщики и ВЫДАВИТЬ!!!!)))) Всё время просит меня повилять задом. Сиськи мои так вообще наверное скоро или открутит или вырвет с корнем. Кусается больно. И если я вдруг поранюсь, ломится меня лечить. Больно. Но очень люблю! ой, а еще первый муж, как-то в холода завалился спать в тельняшке, свитере, трениках и под кучей одеял,а я голая сплю , иначе не могу, короче просыпаюсь - муж одетый лежит в куче одеял, как, блин таджик на вокзале или бомж какой-то ужас... Мой имеет дурацкую привычку дрынькать пальцами у меня по ребрам как по стиральной доске, гусляр хренов. Ночью ссучивает всю простынь книзу, даже если я ее на метр заправлю под матрац, к утру у него она на уровне щиколоток собирается, а у меня на уровне талии. Сиськи тоже обгрызанные, это вообще как я понимаю, они все любители. Засыпает тревожно, поцокивает. Ну а ногти?? Ногти это классика жанра, он когда их стрижет, собирает в кучку на стиральной машине в ванной, потом выкидывает, но иногда забывает. Мой постоянно подкараулит, когда я чуть нагнусь, потом, подскочит сзади, типа пристроится и давай пол. акт имитировать. Чувсвтую себя жЫвотным! Боже мой!!! ОНИ ОДИНАКОВЫЕ. Чуть нагнусь - он тут как тут А мой прячется за какой0нибудь дверью голый. Потом выпрыгивает оттуда как кот и трясет своим достоинством, типа Вот он я во всей красе! Хвалю его, оцениваю размеры - довольный уходит Похоже у нас общий муж! бугага всё, хана ему вечером блядун! А мой все время хочет засунуть мне во влагалище свою противную ступню. Мой жужмом бросает вещи после работы, возится с собакой на супружеской постели, регулярно засыпает в наполненной ванне (после работы ляжет, проснется в три ночи и в постель перебирается). но самое страшное - он лунатик! встает в туалет ночью - не выключает за собой свет и не сливает воду. стульчак не поднимает никогда. машину оставляет открытой во дворе, пока зайдет поссать.в общем, тварина!!!!! Господи, девченки, сколько же животных на свете! Почитала и мне легче стало, значит, не у меня одной такой... Ой, девочки...У меня уже колики от смеха...Все точь в точь, даже не думала, что настолько все одинаково...А мой в ванной когда плещется, наливает море воды на пол, да так сильно, что каждый раз боюсь соседей затопить...И тоже за грудь хватает и приговаривает при этом каким-нибудь мультяшным голосом :"Сисюлички мои ма-а-а-аленькие"...И сзади пристраивается, когда наклоняюсь...Ой!!! Мой так помнет,помнет,протянет умильно "тииитечки" и башку свою дурную на них пристраивает калачиком свернется(детина 187/80) и лежит минуты две,я начинаю задыхаться и скидываю башку с "тиииитечек" а он с видом обиженного теленка "вот всю ночь так бы спал". еще во сне подергиваетяс сильно и бывает что слюни текут=))хахахахах редко А мой с голой писько перд зерколом стоит минут по 20 и думает что меня это заводит а меня потом спрашивает что я так долго крашусь минуты 3. В носу ковыряется и незаметно козявки куда нибудь за диван, а еще изменяет и думает что незнаю чмо щас расскажу, как мой муж утром после душа свежие трусы надевает. Подходит к шкафу, открывает дверцу, вынимает всю стопку тусов, несколько минут перебирает их, что-то бормоча себе под нос, потом берет выбранные трусы и начинает их растягивать - вдоль, потом поперек, потом натягивает их до середины бедер и, придерживая одной рукой, кулаком другой руки вращательными движениями растягивает то место, куда хозяйство укладывается. Зрелищщщщеееее цирк уехал, а клоун у меня дома А мой все просит в ванной во время совместного душа мне в рот пописать ( Я пока не даюсь , но сопротивление , чувствую , сломает . Уже на грудь и лицо принимаю ... Вообще-то , в этом есть что-то возбуждающее своей грубостью - ощущаешь себя жертвой сексуального маньяка ) А для него это просто игра , его заводит , ну и мне в какой-то степени приятно сделать ему приятно ... У меня муж какой-то неласковый - стоит мне хоть чуть-чуть переварить или недоварить его любимые пельмени , он берет скалку и бац меня по голове со всей дури ... я , конечно , брык на пол и лежу , скучаю , а он , шалун , переступая через меня , еще пинает меня ногой пару раз в ухо . Через двадцать лет такой жизни мозги мне окончательно поотшибало и поэтому , частенько , на интернет-форумах я пишу абсолютный бред . мой пердит постоянно, особенно во сне, ужас просто, иногда такую газовую камеру под одеялом устраивает, мне приходится вставать из идти куда-нибудь ждать, когда проветрится. А еще он любит свои трусы натягивать как можно выше, чуть ли не на грудь и получаются такие стринги, и он танцует все время передо мной так, приколько на самом деле, я смеюсь ))) Мне вот мой МЧ и анус вылизывает и ступни и куни и чего еще только не делает - я просто счастлива , где еще такого найдешь )) А мой, если раньше меня поест, а я еще в кухне сижу, уйдет в комнату, а потом из-за угла свое достоинство выставит и ждет, когда я замечу. Еще любит мне его под нос сунуть со словами "пару слов о вашей работе", микрофон типа. Когда спит, одеяло с меня стягивает и заматывается в него, а когда я просыпаюсь, стуча зубами от холода, высвободить одеяло невозможно, он так плотно в нем завернут, как в коконе. А мой во сне все время трогает свою письку, улыбается и пускает слюни...Тем же самым занимается наш пятимесячный сын)))))))))))))))))))) А мне говорит, раз ты такая вредная, быстро целуй писю! А если слушаться не будешь - отдеру тебя в попу без смазки. Пугает. Научился делать бедненькие глазки - уговаривает дать в попу))) Знает что я пожалею такого бедненького)))) аааа. еще у него во сне бывает 5тисекундная трясучка. ну как у эпилептиков - ноги руки трясутся и успокаивается сразу. я пугаюсь. ещё бывает - спим и вдруг он матом пятиэтажным громко так проорет и спит себе дальше спокойненько. я опять пугаюсь. пишу - самой смешно))) Девченки,а я сама стала имитировать половой акт...стоит он нагнувшись ,а я сзади подскакиваю ...и давай...телодвижения совершать..)))А он стоит нагнувшись и ржет ,как конь сивый а ещё бывает стоит рядом письку оголит и смотрит искоса когда я замечу и сделаю удивленно-восхищенное лицо,и как раненый вепрь с воплями убегает в ванную... оййййййййй, не могу девки уссалась! А мой любит козявки поутрам складывать, причем сегодняшние на вчерашние, как снежный ком и в конце недели показывает кослько собралось на неделе.И не дай Бог я выкину эти шарики, обижается. У меня сегодня весь рабочий день, девки, пропал))))Мы всем отделом ржем, вслух зачитываем, а два наших мужика краснеют, грят, что мы дуры и бегают курить... Не, ну это правда жизни, ей Богу! Это надо издать - Оксана Робски нервно курит!!!!!!!!!!! Мой, кстати, каждый вечер подсчитывает волосы на груди - у него их семнадцать, все ждет, когда восемнадцатый вырастит)))) Да, дамы ... Вот так почитал тут что вы пишите ... вроде с одной стороны и не верится что такие мужики бывают и что вы таких терпите. Но если это всё правда - то становится реально стыдно за принадлежность к сильной половине человечества. Мрак просто. Шутки шутками, а в мужке, и тем более в собственном муже, надо воспитывать аккуратность и уважение к себе (если уже его родители не научили и у него самого мозгов не хватает вести себя по человечески а не по свински). а мой любит руку себе в штаны засунуть и чего то там шуруборить пока телек смотрит, сто раз замечание делала, бестолку, один раз у моих родителей уснул и по привычке во сне руку туда запихал при всех так и спал умиротворенный )) женщины, это вы специально такое пишите, чтобы нам, девушкам, замуж не хотелося? Мне что теперь, пердящему животному свою невинность отдавать?!!!!!!! А мой любит гладить по пузу своему, и приговаривать: "Ну ничего малыш,еще немного осталось".Причем, когда спрашиваю,а малыш мальчик или девочка,он говорит:"У мужчин только мальчики рождаются" еще вспомнила одну привычку мужа. когда он по телефону разговаривает и нервный или важный разговор получается, то так сильно сжимает свой член,и при этом закрывает глаза или жмурится. интересно ,а на работе также делает? но я его одергиваю и он прекращает. Кстати о чистюлях.Мой первый муж таким был что бы козявки там или ногти-никогда.Дезиком 3 раза в день мазался, такой чистенький всегда ходил,в душ по 2 раза в день,как заляжет там ,так не выгонишь ))).Иногда такое чистоплюйство так раздражало!Но во 2 муже именно этого и не хватает ((( козявки,ногти ,пуканье кошмаррр! не угодишь мне )))) моего хрен уговоришь в душ и еще брится не любит. я придумала как заставить: утром пока спит мажу пеной одну щеку и брею, он просыпается, но уже поздно, идет сам добривает

Доброго времени суток! Подскажите, где сей моллюск обитает в Ильичевске.

Так можно дать обьяснение и киллерам и ворам и чеченским боевикам в конце концов. Всё должно быть в рамках Закона ! Иначе - всё ! Хаос!

А вместе с письмом Ей передать сигареты и чай ?)))))

Знаю из практики, что одним письмом проблема не то что не решиться, она на см не здвинется ! На этом этапе нужно письмо не только прокурору слать а и в Раду и в Азарову и министру и губернатору, в письме указывать всю актуальность проблемы и необходимость её решения, опираясь на Конституцию и законодательство, затем привлекать все имеющиесья СМИ (авось кого заинтересует). Должностные лица видя серъзность ставят дело на "контроль", а это значит, что те клерки на которых будут расписано выпорлнение задачи (начальники отделов и управлений) будут двигаться, а это уже что-то .

Шедевр))

В новом бюджете Украины появилась статья "коту под хвост". В этом году коту под хвост планиуют выделить более 1 млрд. гривен.

Согласно заявления Н.Я. Азарова оснований для повышения цен нет. Цены будут повышаться безосновательно.

Глава службы протокола объясняет Януковичу: -Войдя в помещение, надо снять шапку. -А если там никого нет? -Все равно надо снять! -Так, если никого нет, с кого снимать?!... Азаров - киевлянам о Попове: -В градоначальнике главное не выборность, а умение решать проблемы. Киевляне: -Так он же не решает наших проблем! -Это уже ваши проблемы.

Виктор Фёдорович отвечает на вопросы журналистов. Одна спрашивает: - Виктор Фёдорович, какая ваша любимая передача? -Нууу чай или, там, сигареты. В.Ф. Янукович предложил посадить доллар в тюрьму, чтоб , его там немного "опустили".

Тайны мудрого рыболова. СССР. 1957 год. Отличные актеры, хорошая атмосфера и актуальные до сих пор темы браконьеров и сточных вод. В фильме показывается спиннинговая, нахлыстовая, поплавочная и донная рыбалка того времени. Присутствует подводная видео съемка. Фильм для тех, кто хочет по-настольгировать и просто приятно провести вечер. п.с. Фильм сложно назвать документальным или научным, это, скорее, маленький художественный фильм, выдержанный в духе рыбалки. Приятного простмотра!